Поездка в Давид Гареджи
< Часть первая. По дороге в Кахетию.
< Часть вторая. Квишишдар и монастырь Натлисмцемели.
< Часть третья. Давид Гареджийская Лавра и монастырь Удабно.
Часть четвертая. Дорога домой.
Местоположение на карте (GoogleMaps) + трек (*.plt) >
Коварство не знает границ. Ему ни почем, ни святые места, ни древние монастыри, ни умиленные вздохи зазевавшихся туристов. Хотя нет, коварство, наверное, все-таки служит каким-то высоким педагогическим целям, что не мешает ему при этом с успехом разнообразить жизнь. В нашем случае, радостно хихикали и довольно показывали нам язык две, преисполненные коварства, стихии – Хляби Небесные и Грунтовые Дороги. Первые, представленные утром смирными облачками, за время нашего пребывания в Удабно, превратили вторые в полное свое подобие, но с намного большим коэффициентом вязкости и «хлябкости».
Отъезжая от Лавры мы, не прошло и десяти минут, попали под ливень, который, не спеша, двигался нам навстречу. Миновав его эпицентр, мы продолжили «трусить» вперед под довольно обстоятельным, но уже не столь серьезным дождем, все больше и больше беспокоясь о состоянии дороги. Не зря, оказалось, беспокоились. Дождик, встретившийся нам на пути, был отголоском сильной бури, прокатившейся незадолго до того по Кахетии. Он порадовал скучающих дикторов погоды на телеканалах страны, устроил мини-наводнение и превратил все кахетинские дороги не просто в «направления», а в точки «стагнации» для всех видов автотранспорта. В этом мы смогли убедиться через пару километров - нас стало заносить, крутить и, в конечном итоге, мы просто застряли. Пришлось вылезать из машины и все еще под дождем таскать и подкладывать камни под колеса. Всяческими ухищрениями и маневрами, передав руль в руки более опытной в деле вождения Дины, Тохиной жены, мы как-то высвободились из вязких объятий уже не дороги, а материала для гончарных поделок, но лишь за тем, чтобы, догнав вторую машину нашей маленькой кавалькады, мирно застрять в открытом поле.
Ребята пошли вперед на разведку и вернулись с неутешительными известиями – «направления» превратились в звенящие ручейки – речушки с «кисельными» берегами, а все степные неровности стали просто непроходимыми преградами. Оставалось одно, подогнав машины поближе друг к другу, достать запасы продовольствия и импровизированно «обмыть» Тохину «обновку», тем паче, что подобное мероприятие все равно было запланировано на вечер. Казалось бы, все прекрасно - чудный вечер в степи, отличная компания… Ну, подумаешь, переночуем здесь – не под голым же небом, право слово - а утречком, когда подсохнет, вернемся домой. Вот только народ собрался сплошь занятой – кому утром на работу без права пропусков, у кого домашнее зверье оставлено на произвол судьбы в запертой квартире, у кого семейные обстоятельства… Все это несколько портило картину. А она, тем временем, была на удивление романтичной. Над степью сгущались сумерки, дождь закончился. В небе еще догорали последние штрихи румяного заката, а восток уже мигал умытыми звездами. Степь дышала… Степь просыпалась… Степь рождала новую жизнь, вливая ее по капельке в души усталых и немного расстроенных путников.
Где-то на холмах зажегся огонек. «А, - подумали мы, - это монахи из Натлисмцемели своим сигналят, видать, не мы одни сегодня застряли в голом поле»… Пустили по кругу непьющей компании кружку со спиртным и углубились в красноречивую вязь тостов… На холмах продолжал мигать огонек… Кружка мерно двигалась по кругу. Дозвонились до своих. (Вот ведь цивилизация, где хочешь, кого хочешь достанешь…) Огонек на холмах вздохнул и превратился в огни фар на дороге… К нам неслась, кряхтя на ухабах, старенькая «Нива». Подъехала. Из «Нивы» высунулись добродушные физиономии двух парней и счастливые мордахи мальчуганов лет десяти - одиннадцати.
- Застряли? – радостно осведомились они. – А мы вам сигналили. Из монастыря!
- Нам? - растерянно ответили мы, - А мы думали, вы своим сигналили…
- Нет, - был ответ, - это мы вам! Мы послушники монастырские, помочь хотим! Выбраться! Пускайте за руль!
- Ура!!! - возопили мы и пустили за руль нашей машины одного из парней…
И тут началось… Вы помните сестру Клотильду из знаменитых фильмов с Лую де Фюнесом? Ту самую, которая является любимой крестной бабушкой каждому шумахеру? Так вот, оденьте ее в брюки, скиньте годков так с тридцать, притушите до непроглядной тьмы свет на съемочной площадке и пустите ее порулить в чистую степь, недавно превращенную в сплошное тесто для пирожков… Мы неслись на невероятной скорости по ухабам и ручейкам, некогда считавшимся дорогой, застревали, нас заносило и крутило, швыряло и подбрасывало. Один раз застряли у потока, который под прямым углом врезался в нашу, с позволения сказать, дорогу. Но каждый раз, когда казалось, что вот сейчас мы все-таки (или скорее, даже, наконец) перевернемся, парень за рулем выравнивал машину и она неслась куда-то дальше, в темноту. При этом восторг от ночного дрифта у послушника и мальчугана, севшего в нашу машину, был такой, что, право слово, заражал. Апогеем этой гонки стал заяц! Он выскочил откуда-то из темноты под колеса машины и не сообразил вовремя свернуть. «Заяц!» - восторженно закричал мальчонка и на полном ходу открыл дверцу машины, намереваясь схватить ушастого за самую выдающуюся часть его, на всех парах улепетывающей, тушки. Послушник за рулем рванул куда-то вправо, в степь, продолжая преследовать обалдевшую зверюгу. Не известно, сколько времени продолжалось бы это кахетинкое сафари, но, на наше счастье, да и на свое тоже, заяц оказался то ли тренированным в подобных делах, то ли чрезмерно умным - от погони он ушел, нырнув в спасительную тьму, а мы, не снижая скорости, вернулись на «дорогу».
После получаса, а может и больше, такой упоительной езды, мы выбрались, наконец, на бетонное покрытие. Наши спасители довезли нас до знакомой развилки и отправились домой, там, оказывается, не знали об их отсутствии. Они были счастливы – почаще бы такие приключения случались в жизни мирных монастырских послушников!..
А мы, под чистым звездным небом, которое пересекали последние искорки августовского звездопада, уже ехали домой. Наверное, устало думалось, без таково вот приключения, день был бы не полным…
В Тбилиси мы добрались часам к двум ночи. Еще предстояло разбрестись по районам, успокоить родных, накормить и почесать за ушком погрустневшее за время отсутствия хозяев домашнее зверье, отдохнуть перед утренней сменой… Кахетия, умытая и радостная, как школьник в первый день летних каникул, становилась прошедшим днем. В нем было все, в него будут возвращаться в воспоминаниях, его захотят повторить. И повторят, обязательно повторят, ведь все хорошее рано или поздно повторяется!